Voldemorris, спасибо вам за это. Мы следим за этими вахтами, есть знакомые которые тоже в таких вахтах участвуют. Ржев, Демянск и вокруг...
Voldemorris, и я преклоняюсь перед такими людьми, как Вы.
Ольга Берггольц
БЛОКАДНАЯ ЛАСТОЧКА
Сквозь года, и радость, и невзгоды
вечно будет мне сиять одна -
та весна сорок второго года,
в осажденном городе весна.
Маленькую ласточку из жести
я носила на груди сама.
Это было знаком доброй вести,
это означало: "Жду письма".
Этот знак придумала блокада.
Знали мы, что только самолет,
только птица к нам, до Ленинграда,
с милой-милой родины дойдет.
...Сколько писем с той поры мне было.
Отчего же кажется самой,
что доныне я не получила
самое желанное письмо?!
Чтобы к жизни, вставшей за словами,
к правде, влитой в каждую строку,
совестью припасть бы, как устами
в раскаленный полдень - к роднику.
Кто не написал его? Не выслал?
Счастье ли? Победа ли? Беда?
Или друг, который не отыскан
и не узнан мною навсегда?
Или где-нибудь доныне бродит
то письмо, желанное, как свет?
Ищет адрес мой и не находит
и, томясь, тоскует: где ж ответ?
Или близок день, и непременно
в час большой душевной тишины
я приму неслыханной, нетленной
весть, идущую еще с войны...
О, найди меня, гори со мною,
ты, давно обещанная мне
всем, что было,- даже той смешною
ласточкой, в осаде, на войне...
Одно из самых любимых мною стихотворений.
попалось вот...
Мы так часто теряем любя,
Поступаем не так как хочется,
Больно ранить боимся себя
И страдаем от одиночества.
От несказанных во-время фраз,
От непонятых кем-то мыслей,
От того, что храним прозапас,
Что совсем не имеет смысла.
Не умеем, не можем понять,
Заслонившись стеной молчанья,
Когда хочется просто обнять,
прислониться щекой на прощанье.
Говорим и молчим невпопад,
Упрекаем себя за это,
Понимая, что сам виноват,
Не услышав судьбы советы.
Верим в случай, не веря в себя,
Ожидая, что всё ещё сбудется
И все время теряем, любя,
Растворяясь в потоке улицы.
(с)
Смысл жизни не в том, чтобы ждать, когда закончится гроза, а в том, чтобы научиться танцевать во время дождя
Михаил Анчаров:
Тяжело ли, строго ли -
Только не таи,
Чьи ладони трогали
Волосы твои.
Холодно ли, жарко ли
Было вам двоим?
Чьи подошвы шаркали
Под окном твоим?
Я стоял над омутом,
Шлялся по войне.
Почему ж другому ты
Скрыла обо мне?
Ты ж не знаешь, глупая,
Как у волжских скал
Я ночами грубыми
Губ твоих искал.
Юность - не обойма,
Ласка - не клинок.
Я назло обоим вам
Не был одинок.
Значит, было весело
Вам двоим вдвойне,
Если занавесила
Память обо мне.